275 лет со дня рождения основателя Преображенского кладбища.
Кожурин К.Я. Всеобщественный християнский предстатель
Илья Алексеевич Ковылин сам был даровитый, смелый, предприимчивый и примерной ревности благочестия, безграмотный раз торжественно поражавший лжемудрие никониянизма... Дьявол был общий покровитель всех церквей староверства с владык мира и насилия иерархии его, заботливый строитель великолепного здания в Москве в Преображенском кладбище и пожертвовавший оному своим имуществом давно трехсот тысяч рублей. Он был днем (со свечей собиратель священных предметов древности и предков своих, творений соборов и мышлений догматизма и обычаев. Отличная его сияние за доблести гремела по всей Москве, и раздавался бряцание ея в Петрополе, Риге, Астрахани, Нижнем и в прочих странах благочестия. Некто жил в мире не для себя, а на Церкви и ближних... Разительное его красноречие, живая мнема, ясный и приятный его тон в убеждении истин пленяли каждого в его смирение и обращали на него глубокое почтение.
Павел Любопытный
Одним с крупнейших духовных центров Староверия было и до сей день остается Преображенское погост в Москве. Видный старообрядческий писатель В. Г. Сенатов законно назвал основанные ревнителями древлего благочестия в 1771 г. в Москве Преображенское и Рогожское кладбища старообрядческими кремлями, с трудом не затмившими славы и блеска единого общерусского московского Кремля. Водан из этих кремлей — Рогожское погост — стал духовным центром старообрядцев-поповцев, несхожий — Преображенское кладбище — превратился в воспитанный, экономический и религиозный оплот… безпоповской половины старообрядчества. Вследствие отсутствию иерархии при внутренней ее ненужности, после этого образовалась своя иерархия, и кладбище сделалось Сионом, ведь есть для огромной народной народ приобрело такое значение, какого безлюдный (=малолюдный) имел даже исторический московский Кром. Преображенское кладбище для старообрядцев-безпоповцев было в таком случае же, чем Иерусалим для иудеев и Хрися; его главный наставник, в особенности Сеня Кузьмич, пользовался в своих народных массах таким высоким авторитетом и уважением, какого безлюдный (=малолюдный) имели ни Платон, ни Филарет синодальной церкви. Его называли патриархом, к его воле относились словно к Божией воле, его благословение превратилось в самую сущность святости[1].
...